Авиаудары США по лабораториям и предприятиям, связанным с ядерной программой Ирана, с точки зрения внешнеполитических интересов Литвы, выглядят логичными и оправданными.
По данным ведущих мировых СМИ, в ночь на 22 июня американские бомбардировщики нанесли удары по трем иранским ядерным объектам. В телеобращении Дональд Трамп заявил, что ключевые мощности по обогащению урана уничтожены.
Вашингтон фактически начал новую военную операцию. Как же отреагировал Вильнюс?
"Молчание – золото"?
Обычно словоохотливый президент Гитанас Науседа на сей раз промолчал, взвалив всю работу на свою пресс-службу. Ее заявление оказалось многоуровневым:
- Глобальная безопасность. "Ядерная программа Ирана и перспектива получения им ядерного оружия угрожают безопасности как Израиля, так и международного сообщества. Участие США в ударах ясно показывает: у программы нет будущего".
- Европейский ракурс. "Литва внимательно следит за ситуацией, призывает все стороны к сдержанности и к шагам по стабилизации. Ирану следует немедленно возобновить переговоры с США о прекращении ядерной программы".
- Внутриполитический контекст. "Военное ослабление Тегерана ограничит его возможности помогать российской армии на Украине".
Иными словами, Науседа занял сторону Израиля и США, исходя из традиционного для Вильнюса курса на союз с Вашингтоном. Остается вопрос: как он поступит, если в конфликт будет втянута, например, Турция?
Сила – главный аргумент
Вильнюс приветствует демонстрацию "жесткой руки" Вашингтона. При этом литовский лидер, похоже, не потрудился вспомнить, что Иран и США десятилетиями балансировали на грани конфликта, стараясь не переходить черту. Теперь же именно Дональд Трамп, по сути, перешел Рубикон и решил изменить режим в Тегеране на более лояльный к Америке.
Тегеран наверняка ответит, хотя форма этого ответа неясна. Факт остается фактом: мир стал менее безопасным, и "вечного мира", на который рассчитывает Белый дом, не предвидится.
Что касается реальных интересов Литвы, они, по-видимому, сводятся к надежде на военно-техническое ослабление Москвы и, как следствие, к усилению позиций ВСУ. Однако прямая связь между событиями в Иране и ситуацией на украинском фронте пока неочевидна.
"Организовать и мобилизоваться"
Глава Совета национальной безопасности Кястутис Будрис призвал европейских партнеров к "дальнейшему дипломатическому давлению на Иран", что фактически означает политику принуждения к миру.
23 июня, выступая в Брюсселе перед заседанием Совета ЕС по иностранным делам, Будрис заявил, что Россия, в силу своей позиции по Украине, не может быть посредником на Ближнем Востоке. Он также предупредил, что поддержка Москвой возможного иранского ответа по израильским, американским или европейским объектам лишь усугубит ситуацию.
Будрис проигнорировал тот факт, что Белый дом действовал без санкции Конгресса и вопреки собственным обещаниям "не втягивать Америку в долгие войны", а также не упомянул запрет МАГАТЭ на атаки по ядерным объектам.
МИД боится плохих новостей
Вильнюс внимательно следил за встречей Владимира Путина с министром иностранных дел Ирана Аббасом Арагчи. Путин назвал удары "неспровоцированными" и "неоправданными". Вероятно, Киев и Вильнюс насторожены: если Москва поможет Тегерану поднять цены на нефть, это ударит по мировой экономике.
Россия, судя по косвенным признакам, пытается сформировать коалицию стран, обеспокоенных экономическими последствиями конфликта, и тем самым выступить посредником. Литва же традиционно возражает против любой посреднической роли Москвы.
Автор сознательно не анализирует военную сторону операции: достоверной информации о ее эффективности пока нет. Судя по отсутствию триумфальных заявлений США, эффективность ударов может оказаться ограниченной, а конфликт, по сути, еще не начался.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
