Руководитель Национального центра исторической памяти при президенте Российской Федерации, член Общественной палаты Российской Федерации Елена Малышева в эксклюзивном интервью Baltnews рассказала, как граждане стран Балтии реагируют на парк "Спасенная Европа" в Калининградской области, почему в Латвии, Литве и Эстонии возможен нацизм и как Россия способна повлиять на эту ситуацию.
– Здравствуйте, Елена Петровна. Президент объявил 2025 год Годом защитника Отечества. Что из запланированного на этот год удалось сделать, какие мероприятия вам особенно запомнились?
– Я хотела бы еще обратить внимание, что 2025 год – это год 80-летия Великой Победы. И не случайно такое соединение знаковости: и год Великой Победы, и год Защитника Отечества. Знаковость еще в том, что в Великую Победу – вклад абсолютно всех, всего народа, разных национальностей, представителей разных специальностей, вклад фронта, тыла, ученых.
Тогда все встали на защиту страны. Год Защитника Отечества продолжает именно такое понимание защиты нашей страны. Это дело каждого на своем профессиональном поприще. Национальный центр исторической памяти – не исключение.
Год 80-летия Великой Победы позволил российскому обществу осознать себя и те приоритеты, которые сделали возможной эту Победу, осознать их именно как те традиционные духовно-нравственные ценности, как тот ценностный ряд нашего культурного кода, мировоззрения, и понять, кто вокруг нас. То есть понять наше окружение во внешнем мире, распознать и дать себе очень четкий ответ на вопрос, с чем связана сегодняшняя геополитическая ситуация, где истоки возрождения нацизма и героизации нацистских преступников.
Следующая очень интересная платформа связана с созданием методических материалов, информационно-справочных материалов и портала выставочных проектов. Здесь Национальный центр исторической памяти попытался в очень доступной форме, причем соединяющей академическую достоверность с форматом подачи в массовую культуру наших главных приоритетов исторической памяти, связанных с ВОВ.
В этой связи созданные музеи, выставочные проекты, действительно оказались очень востребованы в регионах, потому что в них и отдельными учреждениями, которые эти проекты реализуют, ничего не надо делать, кроме как распечатать в необходимом формате ту выставочную экспозицию, которая подготовлена Национальным центром исторической памяти.
Выставки, посвященные, например, 22 июня, где раскрывается характер войны против Советского Союза как войны на уничтожение. Выставки посвящены геноциду советского народа, блокаде Ленинграда. Их увидели не только граждане России внутри страны, но и при поддержке Министерства иностранных дел, Россотрудничества, были показаны за рубежом и вызвали огромный резонанс.
Что касается знаковых проектов, которые были реализованы Национальным центром, то я бы отметила выставку и форум "Без срока давности. Нюрнберг. 80 лет". Она проходила в Манеже при поддержке правительства Москвы с большим-большим общественным резонансом.
В течение полутора месяцев это была не статичная экспозиция, а центр проведения мероприятий. Здесь были кинопоказы, экскурсии, всевозможные лекции. Это был центр сохранения исторической памяти о Нюрнберге.
Но Нюрнберг был показан не как очень важный судебный процесс, который осудил нацистских преступников, а как позиция нашей страны в осуждении нацизма и сохранении этой традиции верности, неприятия нацизма в любых ее проявлениях, будь то историческая ретроспектива или современность. Ведь Советский Союз первым всему миру показал истинное лицо нацизма зимой 1941 года после Московской битвы, когда обнажились убиенные тела и колодцы, полные младенцев.
Мир тогда должен был принять решение страны осознать, с кем они. Именно в этот момент, мне кажется, была поставлена точка, потому что именно Советский Союз, показав истинное лицо, обозначил стартовую точку Победы. Именно в этот момент поражение нацистской Германии уже стало очевидным.
И, проходя через всю веху Великой Отечественной войны и затем послевоенный период, Советский Союз был верен принципам осуждения нацизма. А многие сегодняшние проблемы корнями уходят именно в нерешенность целого ряда вопросов Нюрнбергом.
Поэтому выставка "Без срока давности. Нюрнберг. 80 лет" связывает историческую ретроспективу и современный проект "Без срока давности", поддержанный президентом. Тема геноцида советского народа – это и общественный резонанс, и судебное решение, правовая норма, принятие закона об увековечивании памяти жертв геноцида советского народа со стороны нацистов и их пособников в годы Великой Отечественной войны.
Оно состоялось единогласно и Государственной Думой, Советом Федерации, закон подписал президент в апреле 2025 года. Это на законодательном уровне выражение нашей позиции. Как раз выставка "Нюрнберг. 80 лет" отражает наше неприятие нацизма.
Еще один большой проект – это "Спасенная Европа" в Калининграде, открытие парка исторических миниатюр, посвященных и воссоздающих снесенные памятники бойцам Красной армии.
– Какую реакцию за рубежом вызвал этот парк?
– Он вызвал резонанс. Во-первых, он открыт в Калининграде, самой западной точке Российской Федерации. Это не случайно. Калининградская область в годы войны – Восточная Пруссия, город Кенигсберг, кусочек якобы цивилизованной Европы.
На самом деле это центр работорговли. Именно сюда приходили эшелоны с угнанными советскими мирными жителями. Такой перераспределительный пункт именно в Кенигсберге был. Сейчас сохранилась даже та железнодорожная станция, она прямо в центре города, куда приходили эти эшелоны, сохранилась биржа работорговли. Есть исторические фотографии, которые запечатлели эти унизительные процедуры.
И якобы кусочек цивилизованной Европы оказывается варварским воплощением в середине XX века. И, конечно же, освобождение этой территории Красной армии в 1945 году означало победу над обличением нацизма, над работорговлей, теми преступлениями, которые были осуществлены даже на своей территории. Я имею в виду территорию Восточной Пруссии, Кенигсберг.
Эта страница истории не всегда была очевидной. Она стала таковой во всем своем масштабе и в деталях, конечно, благодаря проекту "Без срока давности" и благодаря тому судебному решению, которое было принято Калининградским областным судом по признанию факта геноцида в отношении угнанных мирных жителей на территорию тогда еще Восточной Пруссии, Кенигсберга.
Это обстоятельство, конечно же, по-другому нас обращает к истории этой территории, мы говорим о ней как о территории, освобожденной от нацизма.
В следующем году у нас юбилейные мероприятия, посвященные Калининградской области, что тоже знаково. Территория, освобожденная от нацизма, так же, как и территория Европы, спасенная от нацизма, стала символическим местом воссоздания этой визуальной памяти, мест памяти, связанных с увековечиванием подвига в монументах. Поэтому самая западная территория имеет необыкновенный смысл.
Парк "Спасенная Европа" разбит именно в Парке Победы, что тоже очень символично. Более того, его расположение – за памятником пограничникам. Воссоздана карта Европы, на ней сегодня размещены семь миниатюр исторических монументов, которые были снесены с наибольшим политическим скандалом и наиболее демонстративно.
И таким образом парк "Спасенная Европа" – это назидание для соседей на Западе, и демонстрация нашей позиции, что историческая память и правда, даже в случае, если ее пытаются стереть за рубежом – она наша и неуязвимая.
Туда приезжают иностранцы. Они благодарят, причем очень многие приезжают именно из стран Прибалтики, учитывая географическое положение Калининградской области.
В Прибалтике и в Европе сносилась не просто визуализация победы Красной армии. Ведь, по сути, надругались над памятью своих народов те правительства, которые эти памятники снесли. Возводились они благодарным народом, он инициировал.
И когда готовилась концепция парка, главное было – не только воссоздать те монументы, которые сегодня больше физически не существуют нигде. Эти образы могли быть навсегда утрачены, если бы не было парка "Спасенная Европа". Но еще очень важно было поднять архивные материалы, показать обстановку и атмосферу создания этих памятников.
– Расскажите, как проходило открытие этого парка.
– На его открытие приехали родственники тех, кому посвящены монументы. Была дочь маршала Советского Союза Конева, Наталья Ивановна. С именем этого военачальника связано освобождение Праги, Чехословакии.
Памятник, посвященный ему, был с агрессивным политическим контекстом снесен в Праге. Не дали возможности его сохранить, перевести, хотя были запросы с российской стороны. Его демонстративно разрушили. Эти кадры прошли во все мировые СМИ.
Этого памятника, я подчеркну, больше вообще нет в природе, он только сейчас в парке "Спасенная Европа" появился. Было очень приятно слышать слова благодарности от дочери маршала. Было больно видеть ее слезы, когда она увидела этот памятник.
И я не могу не повторить ее фразу, которая мне особенно близка. Она сказала, что парк "Спасенная Европа" – это место памяти всех, кто отдал жизнь за освобождение Европы. То есть она памятник своему отцу трактовала не как личную историю, а как место памяти всем, кто отдал жизни за спасение Европы от нацизма. Сегодня поехать, поклониться – это не просто проблематично, а многие памятные места сносятся.
Почему я об этом так говорю? Я говорю, наверное, эмоционально. Потому что мой дед Черносвитов Владимир Валерьевич погиб при форсировании Одера на Кюстринском плацдарме. Он был разведчиком, он первым вступил на немецкую землю. Именно так писала моя дочь свое когда-то школьное сочинение.
Вы знаете, не так давно мне попались фотографии, где та стела, которая была поставлена, не вверх уже была устремлена, а лежала на земле. Поэтому, когда Наталья Ивановна сказала, что это место поклонения тем, кто отдал свои жизни за освобождение Европы, в этот момент я поняла, что это настолько точно, тонко и в душу сказано, что это относится к очень многим потомкам того миллиона погибших советских воинов, освобождая Европу. В том числе и для меня это место обрело сакральное значение.
– Как национальный центр исторической памяти взаимодействует с другими странами, где памятники еще сохранены?
– Мы знаем об инициативах, которые есть по сохранению памятников, снесенных в других странах, в частности, в Республике Беларусь. Там существует очень масштабная общественная инициатива.
В Бресте собирают снесенные плиты, небольшие монументы в странах Прибалтики и в Польше. Они воссозданы, перевезены на территорию небольшого муниципалитета. Такие инициативы есть. Мы их знаем.
Говоря же о взаимодействии со странами, где эти памятники присутствуют, взаимодействие есть, но больше оно осуществляется, безусловно, в силу обстоятельств по линии народной дипломатии.
Именно она – а в этом году исполняется 100 лет народной дипломатии – это действенный механизм тогда, когда государственные институты имеют объективные преграды к своему взаимодействию. Такие контакты, безусловно, есть.
В частности, поднимается тема военнопленных в нацистских лагерях и тема вообще нацистских лагерей и понимание того, что в них осуществлялся геноцид в отношении советских военнопленных. Была нарушена конвенция о военнопленных.
Очень долгое время эта конвенция была предметом фальсификации. И в 90-е годы, я прекрасно помню еще и в своей, в том числе научной, педагогической практике, как встречала в литературе обоснование того, почему в таком бедственном и совершенно жутком положении оказались советские военнопленные.
Оказывается, советское руководство не подписало конвенцию, поэтому она не соблюдалась. Историческая правда все расставляет на свои места, и ключом ко многому являются именно архивные документы.
Один из вариантов этой конвенции хранится в историко-культурном Департаменте, в Министерстве иностранных дел, он на французском языке. Я очень признательна коллегам, которые сделали очень квалифицированный перевод этой конвенции, и уже в рамках проекта "Без срока давности" мы к ней обратились.
Оказывается, в этой конвенции есть пункт 28, а в нем сказано, что если даже одна из воюющих стран не ратифицировала эту конвенцию, не подписала ее, то другая страна, ведущая войну, в случае ратификации этой конвенции обязана по отношению ко всем военнослужащим, а именно тем, которые попали в плен, соблюдать нормы этой конвенции. И вот вам ответ.
Германия нарушила конвенцию. Те условия, в которых содержались советские военнопленные, – это не что иное, как геноцид. Кстати, закон об увековечивании памяти жертв геноцида в отношении военнопленных рассматривает именно геноцидальные действия со стороны нацистов и их пособников. Память в Европе о этих преступлениях есть, мы очень тесно работаем с Марибором в Словении.
Была у нас представлена очень интересная выставка Марибором как раз в рамках форума "Нюрнберг". Мы очень тесно работаем с Сербией. И тоже поднимаются факты и события, которые создают общую платформу, базу в понимании зла нацизма, преступлений нацистов, недопустимости повторения, обличения нацизма.
– Отслеживает ли Центр ситуацию в Прибалтике, взаимодействует ли ваш центр с другими государствами по теме сноса памятников в Латвии, Литве и Эстонии?
– По вопросам, что происходит в Прибалтике, безусловно, мы информацией владеем. Из средств массовой информации анализируем тот информационный контент, который появляется. Тесно мы работаем с Белоруссией в рамках проекта "Без срока давности", он в большей степени обращает в историческую ретроспективу весь наш взор и событийный ряд.
Сегодня балтийские страны – в форпосте того возрождения нацизма и героизации нацистских преступников, которые, к сожалению, приобретают очень масштабный характер.
Не случайно обращение именно к исторической ретроспективе и понимание смысла, сути, явления, то, что мы называем именно исторической памятью, смыслов, дает ответ на многие сегодняшние вопросы.
Почему в Прибалтике это возможно? Есть геополитический контекст, но я бы хотела обратить внимание на исторический аспект. Ведь речь идет о героизации своих легионеров, служащих в тех самых национальных частях СС, которые совершали преступления на территории Советского Союза, в частности, это и Псковская, Новгородская области, сама же Прибалтика или Белоруссия, западные регионы РСФСР.
Когда Нюрнберг призвал к ответу нацистов, то его решения не предполагали осуждения национальных формирований.
Поэтому мы не можем оперировать решением Нюрнберга в данной ситуации в полной мере, исходя из буквы закона. Этим и воспользовались. Половинчатость решений в прошлом сегодня дала возможность возрождения нацизма.
– Какие инструменты может использовать Россия, чтобы препятствовать героизации нацистов?
– Уже использует. Мы можем говорить о народной дипломатии, это отдельное направление. Мы говорим о сохранении исторической памяти и исторической правды. Это еще очень важное направление, потому что ретрансляция правды, ретрансляция смысла, как показал пример с конвенцией о военнопленных, и правда все расставляют на свои места.
Эту позицию наша страна заняла и очень твердо на ней стоит. И, кстати, это не может быть не услышано. Это слышится, потому что мы знаем, что на определенном этапе Канада отказалась обнародовать списки тех, кого в свое время укрыла – нацистских преступников.
Позвольте мне выразить свою точку зрения, ведь речь шла не о том, что это был испуг, который определяется тем, что в дальнейшем надо будет выдавать этих преступников. Там, наверное, выдавать уже некого, потому что временной фактор налицо.
Но обличение в том, что укрыли нацистских преступников, которые причастны к человеконенавистническим преступлениям, этот резонанс, который мог поиметь факт обнародования этих списков, это было бы очень нелицеприятно.
И почему такая позиция была? Потому что Россия занимает определенную информационную, публичную позицию в обличении нацизма. Если же мы говорим о государственной линии, то, безусловно, Министерство иностранных дел ежегодно становится инициатором принятия соответствующей резолюции, которая, обличая героизацию нацистов, их идеологию, всячески формирует международный общественный формат.
К сожалению, в силу геополитических сюжетов мы видим то, что те, кто был раньше нашими союзниками, сегодня эту резолюцию не поддерживают.
Твердость этой позиции со стороны России обязательно имеет и будет иметь свой резонанс. Здесь именно твердая позиция и уверенность в своей правоте – залог того, что победа будет за нами. Она будет за исторической правдой и за Россией, которая ее отстаивает.
– В заключение: День Победы официально запрещен в странах Балтии. Как мы можем помочь нашим соотечественникам, которые там проживают, и тем гражданам, которые хотят почтить память, но не могут?
– Во-первых, запретить День Победы невозможно. Можно запретить его публичное празднование. Можно запретить мероприятия в этот день, но День Победы запретить нельзя, потому что он обусловлен исторически.
Во-вторых, для многих поколений это является внутренним стержнем, эмоциональным, нравственным и осознанием того, что этот день означает в судьбе лично каждого и вместе с тем в судьбе стран не только Советского Союза, но и стран Европы.
Сегодня, конечно, мы видим, как целый ряд стран создает препоны этому празднованию, свободному волеизъявлению, выражению своего мировоззрения и запрещает выход на улицы, запрещает "Бессмертный полк". Это реалии сегодняшнего дня.
Для наших и сограждан, и наших друзей-иностранцев, которые разделяют общую мировоззренческую цивилизационную позицию, я еще раз подчеркну, неприятие нацизма, День Победы – это торжество мира, цивилизации, свободного развития.
Люди, которые разделяют это – они разных национальностей – понимают это. Они должны чувствовать, что они не одиноки.
Мало быть не одинокими и чувствовать плечо друга, что за твоей спиной кто-то стоит, кто тебя поддерживает. Еще очень важно быть информационно подкованным, важно быть убежденным в своей правоте. А для этого, конечно же, надо хранить историческую правду и историческую память.
Конечно, здесь предстоит большая работа, и она отнюдь не ограничивается какой-либо одной организацией. Это наша общая обязанность.