В рамках продвижения зеленого курса Европарламент принял "Закон о восстановлении природы" в ЕC. Он очень больно ударит по латвийским крестьянам и всей сельскохозяйственной отрасли страны, по ее лесному и рыбному хозяйству.
Несмотря на это, Латвия послушно проголосовала "за". Потеряв с вступлением в ЕС самостоятельность и возможность развивать свою экономику, латвийские чиновники готовы выполнять любые спущенные сверху приказы, лишь бы не лишиться европейских дотаций, без которых государство просто прекратит существование.
Назад к природе
"Закон о восстановлении природы", против которого яростно протестовали латвийские фермеры, предписывает странам ЕС уже к 2030 вернуть к природному состоянию 20% своей суши и водной территории. Это означает восстановление экосистем в лесах, полях и водоемах, популяций насекомых-опылителей, очистку рек, ликвидацию водных преград и увеличение зеленых городских насаждений.
Но это еще не все. В ближайшие годы страны ЕС должны снизить использование минеральных удобрений в сельском хозяйстве на 20%, а в перспективе сократить применение пестицидов на 50%.
Кроме того, от Латвии требуют до 2030 года свернуть торфодобычу (озаботившись выбросами углекислого газа с торфяников, ЕС приравнял латвийский торф к такому же вредному ископаемому топливу, как уголь) и восстановить осушенные торфяные болота, вернув их к первозданному состоянию. И это несмотря на то, что Латвия использует как топливо лишь 5% своего торфа, а остальные 95% отправляет в виде прессованных брикетов на экспорт как удобрение для нужд садоводства.
В торфяной отрасли Латвии заняты 65 предприятий и 5000 человек И Евросоюз требует их всех лишить работы, обещая взамен компенсацию в размере 191 миллиона евро. Много это или мало?
Ничтожно мало. Это меньше, чем то, что дает торфяная отрасль в год (за последние три года торфяные предприятия заработали 600 миллионов евро). Но главное – у торфяной промышленности Латвии могло бы быть грандиозное будущее, ведь ее разведанные запасы оцениваются в полтора миллиарда тонн, которые стоят минимум 4 миллиарда евро.
Однако латвийское правительство готово, не моргнув глазом, уничтожить столь перспективную сферу. Ведь 191 миллионов евро компенсации достанутся не бизнесу, который закрыли, и не рабочим, которых лишили работы, а кабмину, который сможет распоряжаться ими по своему усмотрению.
Но главное – латвийские власти закроют любую отрасль, на которую укажет карающий палец руководства ЕС. Поступающие оттуда указы они считают священными и обсуждению не подлежащими.
Игра на выживание
Настойчиво продвигая зеленую повестку под лозунгом "сохраним природу для будущих поколений", еврочиновники намерены внимательно следить за тем, как принятый закон будет претворяться в жизнь членами ЕС. Они полны решимости превратить к 2050 году всю Европу в пасторальную декорацию.
Там, на фоне нетронутых лесов и диких лугов будут пешком, на велосипедах или электротранспорте передвигаться европейцы, облаченные в одежды из экологически чистых материалов. Правда, буколических овечек и коровок на лугах уже не будет: они портят атмосферу, пукая метаном.
Прозаические вопросы вроде "Где брать эдакую прорву электричества, чтобы перевести на нее весь транспорт и все коммунальное хозяйство ЕС?" или "Чем будут питаться люди, а также, чем они станут заниматься?" чиновников не интересует.
Ведь природа важнее человека. Ради нее власти ЕС даже отменяют один из основных постулатов капитализма – неприкосновенность частной собственности. "Закон о восстановлении природы" ликвидирует юридическое право землевладельца использовать свою землю по своему усмотрению.
Латвийскому сельхозсектору, а также лесным и рыбным хозяйствам страны это грозит многомиллионными убытками. Это даже не выстрел себе в ногу. Это выстрел в голову, так как негативные последствия для латвийских земледельцев будут чудовищны. 20% территории республики окажутся изъяты из производственных ресурсов. Часть земель в рамках возвращения к естественным гидрологическим процессам будут затоплены, а десятилетиями создававшиеся мелиорационные системы – разрушены. В общем, угодья вернут в то состояние, в котором они были при неолите.
Только безумцу непонятно, что приведет это ровно к одному – разорению латвийских крестьян, резкому падению урожайности на той земле, которую чиновники ЕС пока милостиво разрешили возделывать, но запретили нормальное удобрять, к сокращению производства продуктов питания и их автоматическому удорожанию.
Но Латвия, вопреки логике и здравому смыслу, проголосовала в Европарламенте за причинение максимального ущерба собственной экономике. Причем именно тогда, когда латвийские фермеры остро, как никогда, нуждаются в помощи государства.
Год тяжелых испытаний
Черная полоса для латвийских крестьян началась в прошлом году с удорожания цен на удобрения и беспрецедентного роста цена на электричество, газ и топливо. В нынешнем году к этому прибавились поздние сильные заморозки, внезапно сменившиеся длительной засухой. В результате сельское хозяйство страны понесло колоссальные убытки на сотни миллионов евро. Причем во всех своих отраслях.
По словам председателя правления ассоциации Zemnieku saeima Юриса Лаздиньша, посевы либо просто не взошли, либо полностью сгорели. Поэтому в этом году снижение урожая озимых культур достигнет 50%, а яровых – до 90%. Пострадало до 90% ягод и плодов, а в некоторых местах урожай вообще пропал. Серьезные проблемы с кормами для скота испытывают животноводы. Засуха повлияла за заготовку сена. Зерна, которое также является кормом для животных, не хватает, что автоматически отразится на ценах на мясо, молоко и яйцах.
Пропали и производители молока. Причем не только из-за засухи. Рыночные цены на молоко несравнимо ниже, чем в прошлом году, и производители вынуждены продавать продукт по 34 цента за литр, притом, что себестоимость выходит в 36,5 цента за литр. То есть каждый проданный литр приносит молочникам убытки, превращая эту сферу в заведомо нерентабельную.
Все пострадавшие неоднократно обращались за помощью к государству и ЕС, но добились лишь того, что Европейская комиссия пообещала выделить на поддержку латвийским крестьянам неполные 6,8 миллиона из запрашиваемых 11-ти. Это – капля в море. Выделенные средства даже близко не покроют убытков сельхозпроизводителей, которым придется не только смириться с финансовыми потерями, но и влезать в долги и брать кредиты, чтобы просто засеять поля в следующем году и прокормить скотину.
И вот в такой ситуации на головы производителей и крестьян сваливается "Закон о сохранении природы в ЕС". "Самое время!" – возмущаются они, видимо, не до конца понимая, как на самом деле работает и за счет чего существует выстроенная за годы независимости корявая система латвийской экономики и управления.
Система "ниппель"
Стрелять себе то в ногу, то в голову Латвию заставляет полная зависимость от вливаний ЕС, которая сложилась не на пустом месте. Возникла она еще в 2004 году, когда Евросоюз, принимая к себе нового члена, выдвинул ряд условий, главным из которых было уничтожение латвийской промышленности. Взамен Латвии был обещан доступ к деньгам еврофондов.
Купившись на обещания и подсчитывая в уме будущие барыши, латвийские власти с воодушевлением взяли курс на деиндустриализацию собственной экономики и в рекордно короткий срок уничтожили всю тяжелую промышленность. Ту самую, которая большую часть предыдущего века кормила республику и давала работу сотням и сотням тысячам жителей. Латвийская энергетика, знаменитое латвийское приборостроение, металлургия, машиностроение, судостроение, автопром и все прочее приказали долго жить.
Ведущие страны ЕС, ради которых это и было придумано, остались очень довольны: новые члены уже не грозили им ни малейшей конкуренцией. И в Латвию потек обещанный финансовый ручеек европейских средств, направляемых на инфраструктурные проекты, дотации сельского хозяйства и поддержку мелких предпринимателей.
Ширина этого ручейка напрямую зависела от скорости, с которой Латвия продолжала уничтожать свою экономику. Сокращением квот на вылов рыбы ЕС добился развала латвийской рыболовецкой отрасли. Часть предприятий была вынуждена закрыться, а часть – попилить свои суда на металлолом.
Затем руководство Евросоюза обратило свой взор на сельскохозяйственное производство ЛР.
От Латвии потребовали его сокращения, притом, что уровень европейских дотаций латвийских крестьян не дотягивал и до 70% от общеевропейского.
В 2005-м верхушка ЕС задумала сахарную реформу и, пообещав завалить все европространство дешевым сахаром, ввела жесткое квотирование на его производство. Одним странам давалась возможность делать сахар, другим это было запрещено. Латвия попала в число вторых и, чтобы не злить благодетеля, поспешно закрыла Лиепайскую, Елгавскую и Екабпилскую фабрики, где работали тысячи человек и – помимо сахара – производили корма для животных, патоку и спирт.
Заметим, что Польша, которой также было предписано закрыть сахарные заводы, делать это категорически отказалась, и ничего – ЕС проглотил. А Латвия торопилась стать первым учеником и исполнила все беспрекословно.
Чем кончилась сахарная реформа? Печалью – и для Латвии, и для ЕС. Сахар резко подорожал на всем европространстве, на радость его производителям (Дании, например). А лет через десять руководство ЕС признало, что реформа была ошибочной, и даже разрешило всем странам, ликвидировавшим сахарные заводы, снова их открыть. Это звучало откровенным издевательством. В той же Латвии на месте былых производств уже все поросло бурьяном, специалисты давно разъехались, средств нет. Что и кто тут может возобновить?
Однако история эта уроком для латвийских чиновников не стала. Они увлеченно пилили европейские деньги, отщипывая себя на жизнь от каждого выделенного евро, и выражали полную готовность и дальше выполнять любые, пусть самое абсурдные, требования ЕС.
И таковые последовали. По указке США, ЕС потребовал от стран Балтии полного разрыва отношений с Россией. И хотя огромное количество латвийских предприятий были ориентированы именно на РФ, латвийские власти отпилили сук, на котором они сидели.
Результат известен. Латвия потеряла морской и железнодорожный транзит, а в рамках проведенного правительством Кришьяниса Кариньша "капитального ремонта банковского сектора", направленного на ликвидацию вкладов российских нерезидентов, страна лишилась порядка 15 миллиардов евро. Пострадали банки. Пострадали порты и железная дорога, которая после разрыва отношений с РФ понесла такие колоссальные потери, что сегодня вынуждена продавать локомотивы, вагоны и рельсы, чтобы расплатиться с долгами.
Даешь индустриализацию!
Огромный ущерб не мешал правительству сочиться оптимизмом. Так, в 2021-м премьер Кариньш счастливо отрапортовал народу, что российский транзит на территории Латвии уничтожен, – и это замечательно. Ведь это "расставание с проклятым советским наследием", которое Латвии пойдет только на пользу, ибо транзитная отрасль давно себя изжила как отсталый способ заработка.
Дальше премьер понес такую пургу, от которой все остолбенели. Он заявил, что потери от транзита будут с лихвой компенсированы курсом на наукоемкое производство с высокой добавленной стоимостью – чипы, микроэлектроника, автомобили и пр.
Мол, сейчас Латвия в считанные годы понастроит фабрики и заводы и завалит весь Евросоюз своей замечательной высокотехнологичной продукцией, которая составит достойную конкуренцию всяким "филипсам" и "сименсам". Причем индустриализация будет проведена на дотации Евросоюза, вслед за которыми в Латвию придут крупные инвесторы из Германии, Британии, Франции...
Бурных аплодисментов Кариньш не дождался даже от коллег по партии. Всем стало предельно ясно, что во главе страны стоит оторванный от реальности безмятежный идиот, не способный ни на что, кроме словоблудия. Ведь улитке понятно, что ЕС, годами планомерно разрушающий латвийскую промышленность, не вложит в Латвию ни цента, дабы не плодить своим ведущим странам конкурентов.
Какие заводы и фабрики?! На какие шиши покупать станки и технологии? Откуда Латвия возьмет специалистов для производства высокотехнологической продукции, которых для этого нужно выращивать годами? И, наконец, отчего Кариньш решил, что Европа горит желанием увидеть на своих прилавках латвийскую продукцию?
Ответы на все эти вопросы остались в воздухе, ибо Кариньш умыл руки и покинул премьерское кресло, делегировав осуществление плана по глобальной индустриализации страны своим преемникам.
У разбитого корыта
Что имеет Латвия в сухом остатке от бездумного выполнения всех распоряжений Брюсселя? Ничего. Страна ожидаемо столкнулась с резким падением экономических показателей, разорением предприятий, снижением экспорта и ростом безработицы.
Перспективные рынки сбыта в лице России и Беларуси потеряны. Инфляция растет, а снижение налоговых поступлений не дают возможности пополнять оскудевший бюджет. У страны нет денег на здравоохранение, образование, социалку. Но главное – Латвия начисто (и, судя по всему, навсегда) растеряла свой человеческий потенциал.
Из-за постоянного закрытия предприятий и сокращения рабочих мест Латвию покинул каждый пятый житель страны. Если перед выходом из СССР население республики составляло 2,7 миллионов человек, то сейчас (вместе с приехавшими украинцами) составляет около 1,8 миллионов. И демографические показатели стабильно падают с каждым годом.
Привлечь инвестора в страну с населением одного среднего европейского города и с крайне низкой покупательной способностью архисложно. Поэтому властям не остается ничего иного, как пытаться пополнять государственный бюджет за счет внешних заимствований (долг перевалил за 16 миллиардов евро) и обложения юридических и физических лиц новыми налогами и пошлинами.
Будущего у такой страны нет, что бы ни вливали народу в уши левитсы, кариньши, домбровские и евролюбы. Все, что можно было разломать, разломано, все, что можно было уничтожить, уничтожено без надежд на восстановление. Поэтому Латвия существует только за счет евроденег.
В стране сложилась ненормальная система управления, в которой главную роль играют чиновники, причастные к распределению евросредств, и близкая к ним узкая прослойка предпринимателей, занятая освоением денег из госбюджета и еврофондов. Что станется с их страной, им плевать. Главное – набить кубышку, а дальше будь что будет.
Евроигла, формируемая из структурных фондов ЕС, на которой Латвия уже много лет сидит как заправский наркоман, – 20% ВВП. И все эти деньги до последнего евроцента идут на реализацию политических амбиций местных элит, а отнюдь не на решение экономических проблем.
Сколько же протянет Латвия, если однажды ЕС по какой-то причине вдруг перекроет ей канал получения еврофинансов? Ответ совершенно очевиден…
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
