"Чем займутся на Украине международные силы численностью 10 тысяч человек более чем в 400 километрах от линии фронта? Надо честно признать – без США "Коалиция желающих" не способна защитить даже саму себя", – пишут авторитетные европейские СМИ.
Литовская пресса, которая по европейским стандартам к таковым не относится, сообщает лишь о подготовке Вильнюсом национального контингента для участия в европейских миротворческих силах. Поговаривают, что в Минобороны уже определили предполагаемую численность военных. Хотя окончательное решение должен утвердить парламент, сомнений в том, что депутаты Сейма поддержат эту инициативу, практически нет.
Министерство страусов
Министр обороны Литвы Довиле Шакалене слухи не опровергает, но и не подтверждает – предпочитает уходить от конкретики. Из ее уст звучат лишь общие фразы, не меняющие сути происходящего: "Военным необходим парламентский мандат. Если будет принято окончательное решение о направлении миссии на Украину, потребуются демократические процедуры".
Когда журналисты требуют конкретики, министр отделывается расплывчатыми заявлениями: якобы численность контингента давно просчитана, но точное число назвать пока сложно, поскольку "в настоящее время продолжаются активные процессы и формируется более четкая картина потенциального участия".
Казалось бы, что еще формировать, если архитектура миссии уже выстроена? Европейские союзники Киева на словах готовы формировать национальные миротворческие силы. Инициатива получила одобрение со стороны "Коалиции желающих" из 30 стран, к которой присоединились также Япония и Австралия. Военное командование НАТО активно обсуждает тактику будущей операции по сдерживанию России.
Однако на практике существует ряд серьезных затруднений. Лишь 10 из 30 стран выразили готовность направить войска в Украину. Лидируют Великобритания и Франция – они формируют костяк будущей многонациональной группировки. Но одного франко-британского ядра недостаточно.
Известно, что США исключили возможность отправки своих сухопутных войск, ограничившись воздушной поддержкой. Польша, несмотря на географическую близость к Украине, вышла из проекта. Венгрия и Словакия в него вообще не вступали. Вице-премьер Италии публично отказался от участия, фактически обвинив Францию в провокациях. Хорватия также не планирует направлять военных.
Отсутствие США размывает очертания "Коалиции". Это объясняет осторожность литовской стороны. Шакалене заявляет: "Пока не прекращен огонь, миротворцы физически не могут находиться на территории Украины".
Косвенные источники нашептывают
Что означает эта "отсутствующая уверенность", можно понять из слов депутата Сейма Лауринаса Касчюнаса, бывшего министра обороны:
"Речь идет о литовской роте – 150–200 военнослужащих. Но нужно учитывать, что одна рота выполняет задачи в командировке, в то время как две другие находятся в режиме ожидания ротации".
Таким образом, Литве потребуется сформировать контингент, сопоставимый с батальоном. Президент Гитанас Науседа пока говорит об участии в неопределенных выражениях: "Вильнюс направит к Днепру примерно столько военнослужащих, сколько ранее участвовало в миссии НАТО в Афганистане".
Обычно Литва направляла в Афганистан ротационный контингент из 200–300 человек, не считая бойцов спецназа из отряда быстрого реагирования "Айтварас" ("Воздушный змей"). В отдельные ротации численность достигала 400–500 человек. Если следовать этому опыту, участие в миссии на Украине может потребовать отправки 2–3 рот, то есть более 1200–1400 военнослужащих. Для литовской армии это серьезная нагрузка – у нее нет "избыточных" резервов.
Поэтому Науседа успокаивает общественность расплывчатыми формулировками: возможно, людей и технику отправлять не придется, а от Литвы потребуется "что-то другое". Но это "другое" вполне может означать и увеличение военного присутствия.
Есть иное мнение
Среди литовских политиков есть и те, кто придерживается противоположной точки зрения. Один из них – лидер партии "Заря Немана" Ремигиюс Жемайтайтис. Он убежден: Литва не должна участвовать в создании миротворческой миссии, обсуждение этой темы следует прекратить, а внутри страны – успокоить как напуганных, так и чрезмерно воинственных граждан.
Жемайтайтис опирается не только на поддержку своей партии, но и на здравомыслящих политиков и общественников. Противники миссии понимают: это не будет "прогулкой". Во-первых, Литве как младшему партнеру могут достаться самые опасные участки на границе с Россией. Во-вторых, одна ошибка солдата может вызвать реакцию, последствия которой ощутит вся страна.
В-третьих, нет гарантий, что все направленные туда военные вернутся домой. Так было в Афганистане, а в случае с Украиной возможен еще более жесткий сценарий. "Кто ответит за погибших?" – справедливо задается вопросом Жемайтайтис.
На сегодняшний день ни один из руководителей Литвы не выразил готовности взять на себя ответственность за последствия участия в миссии. Многие надеются, что она не состоится, несмотря на текущие обсуждения.
"Не стоит соваться туда, куда даже американцы идти не собираются", – предупреждают осторожные литовские голоса.
Таким образом, за красивыми заявлениями о миротворческой миссии скрывается политическая растерянность и нехватка ресурсов. Литва, как и другие участники "Коалиции желающих", стоит перед трудным выбором – между внешним давлением и внутренними страхами. На деле никто не хочет первым сделать шаг в зону, где нет ни мира, ни гарантий безопасности.
Именно поэтому Вильнюс предпочитает говорить об "интенсивных процессах" и "демократических процедурах", откладывая решение как можно дольше. Парадокс в том, что маленькая страна, пытающаяся играть роль глобального игрока, рискует оказаться пешкой в чужой партии. И если эту партию проиграют, расплачиваться придется уже жизнями.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
