Первомай. В рамках антироссийской истерии этот праздник изо всех сил пытаются стереть из памяти людей. Но все же он еще есть в официальном календаре, как Праздник труда.
В этот день Латвию ждут и два "антиюбилея". Первый – 20-летие вступления в ЕС. И второй – те же 20 лет со дня самого масштабного шествия и митинга-концерта, организованного русскими Латвии. Фактически, первого и последнего мероприятия такого уровня.
И наконец, 3 марта исполнилось ровно 33 года со дня всенародного опроса, а по всем признакам референдума, "Вы за демократическую и независимую Латвию?". Тогда последний раз к урнам для голосования шли все жители республики, безо всякой дискриминации.
Поскольку цифра "33" в христианстве сакральная, то и в этом смысле нынешний год – тоже "антиюбилейный", с учетом дальнейшего поведения "титульной" национальности.
Народная мудрость гласит: нельзя построить надежный дом на гнилом болоте. Как восточный вариант, на зыбком песке. Латвия, как дом-государство, построена на гнилом болоте лжи, обмана и предательства, на зыбком песке пропагандистских фейков и фальшивых иллюзий. Поэтому вопрос "А существует ли вообще такая страна?", который я ставила в предыдущих публикациях, на самом деле, вполне оправдан.
"Латвийской "Швеции" так и не вышло…"
Итак, 1 мая, исполняется ровно 20 лет со дня официального вступления Латвии в ЕС. За это время Латвия потеряла более 300 тысяч жителей. Согласно данным ЦСУ, которые явно завышены, в республике проживает всего 1,8 млн человек.
Неофициально высказывается мнение, что не более 1,6 млн. Причем на семь крупных городов приходится 48% населения. С учетом маленьких городков, получается примерно 60%. То есть в сельской местности живет 40%, или, в лучшем случае, 749 200 человек.
Если прежние тенденции (миграция в города, отъезд из страны, снижение рождаемости и рост смертности) продолжатся, то через 10-15 лет человеческого потенциала не хватит для поддержания единой поселенческой и коммуникационной инфраструктуры. В этот момент Латвия формально и перестанет существовать, как государство.
Показатели рождаемости в прошлом году были самыми низкими за последние 123 года. То есть за всю историю латвийской статистики! Разумеется, даже с этой точки зрения, ни о какой "латышской Латвии" речь уже не идет.
В этом году, как предполагается, внешний долг страны достигнет €20 млрд, или 41% от ВВП. Или по €10678 на каждого жителя, включая младенцев и древних стариков. Поставленные в Латвии у власти особи и не скрывают, что будут брать в долг и дальше.
"У страны очень хороший кредитный рейтинг", – вещал совсем недавно, сверкая американской улыбкой, экс-премьер, экс-министр, а ныне подследственный Кришьянис Кариньш.
Деиндустриализация и "раскрестьянивание" Латвии начались задолго до вступления в ЕС. Этому в немалой степени способствовал лат, национальная валюта Латвии до 1 января 2014 года, "главное достижение в жизни" многолетнего президента Банка Латвии Эйнарса Репше, как он сам считает.
По состоянию на 31 декабря 2013 года (на следующий день республика вошла в Еврозону), курс лата был выше курса фунта стерлингов. Именно такой лат фактически убил латвийскую промышленность, как самостоятельное явление, и запустил первую волну уничтожения местного сельского хозяйства.
Даже на бытовом уровне любого человека в Латвии, хотя бы немного склонного к размышлениям, волнует вопрос: почему, допустим, молочная продукция из Польши, Литвы, Эстонии стоит в рижских супермаркетах дешевле, чем произведенная на месте? А более сложные логистические цепочки, "растаможка", другие накладные расходы? Конечно, теперь, когда Латвия уже 10 лет пребывает в зоне евро, у этого множество других причин. Но дал первый толчок и "задал инерцию" именно неоправданно твердый лат.
Грамотная монетарная политика независимого de facto государства – мощный инструмент управления развитием экономики. Но введение лата преследовало совсем иные цели.
Во-первых, пропагандистский эффект. Прежде всего – в глазах ностальгирующей тримды (потомков латышских эмигрантов). При этом монетарные реалии конца XX века, значительно отличающиеся от 30-х – 40-х годов, абсолютно не учитывались. Попросту: на полвека в будущее механически "телепортировали" валюту из прошлого.
Во-вторых, слишком стабильная национальная валюта делала выгодными финансовые спекуляции, но никак не инвестиции в промышленность. А слишком дорогая национальная валюта делала неконкурентоспособными латвийские товары на востоке. На западе они никому не были нужны.
И действительно: местная промышленность, как системообразующий фактор, так и не возникла. Зато, незадолго перед кризисом 2008-го, сюда потекли западные денежки и начался разгул потребительского кредитования, известный как "жирные годы".
Но выгода Запада здесь состояла не только в ликвидации потенциального конкурента, обладавшего на начало 90-х годов сильным промышленным потенциалом. И не только в том, что Запад получил в свое распоряжение еще одну "страну-супермаркет". Главная выгода состояла в том, что Латвия потеряла способность жить самостоятельно. А значит, неизбежно превращалась в "послушного дикаря" коллективного Запада.
После вступления в ЕС, согласно директивам Брюсселя, была уничтожена сахарная отрасль экономики, порезано на металлолом множество рыболовецких судов. Фактически осуществлена вторая волна "раскрестьянивания". Теперь Латвия безоговорочно соглашалась соблюдать предложенные Брюсселем квоты на производство сельхозпродукции. И так далее…
Военные расходы Латвии составляют сегодня 2,4% от ВВП, а к 2027 году должны подняться до 3% (богатая ФРГ тратит на оборону всего 1,4% ВВП). Уже более пяти лет ползучим образом вводится цензура, подавляется инакомыслие и процветает шпиономания.
Множатся уголовные дела по политическим мотивам. В прошлом году 39 подсудимым предъявлены обвинения в совершении преступлений, связанных с угрозой национальной безопасности Латвии (62 эпизода, 30 уголовных дел). А Эдгар Ринкевич призывает ужесточить наказания по таким делам, "учитывая геополитическую ситуацию".
Независимость, "снесенная бульдозером"
Говоря о доставшемся Латвии в наследство промышленном потенциале, тот же многолетний президент Банка Латвии Эйнарс Репше сказал примерно следующее: "Ничего там "модернизировать" было невозможно, только снести бульдозером". Вероятно, он в очередной раз выполнял пожелание своих "друзей", а по совместительству спонсоров.
Как говорится, тысячу раз повторенная ложь становится правдой. А эта лживая парадигма была изначально заложена в фундамент Латвийской республики и повторена, наверное, сто тысяч раз. Так что въелась в сознание людей уже на уровне "только дурак может этого не понимать".
На самом деле ведущие промышленные предприятия СССР, в том числе расположенные в Латвийской ССР, всегда были предприятиями двойного назначения. Они выпускали как гражданскую продукцию, так и изделия или их компоненты для ВПК. Некоторые предприятия, например, п/о "Альфа", работали и на космос: значительная часть бортовой электроники орбитальной станции "Мир" была построена на основе произведенных там компонентов.
Такая "бинарная" структура производства подразумевает и соответствующий технологический уровень. Да, при производстве "гражданки" он далеко не всегда и не везде применялся в полной мере. Но именно он определял фактический уровень возможностей того или иного завода. И только грамотно оценив этот уровень, можно оценить и то, что Латвия потеряла, пустив "под бульдозер" заводы советских времен.
Но сохранение, модернизация, использование всего, доставшегося Латвии в наследство промышленного потенциала, означало бы неизбежное и тесное сотрудничество Латвии с Россией и многими другими "экономиками завтрашнего дня". Такая Латвия действительно была бы полноценной и независимой страной.
Вот именно в таком виде она была не нужна западным "небратьям по разуму". И не нужна сегодня, когда противостояние между агонизирующим Западом и новым миром, который лишь начинает формироваться, вступило в стадию открытого конфликта.
"Господин" еще не приказал, а "дикарь" уже кричит "слушаюсь"!
Деиндустриазация продолжается и сегодня. Латвийская торгово-промышленная палата намерена прекратить сотрудничество с компаниями, которые занимаются экспортом в Россию и Белоруссию. Это, мол, "наносит вред репутации ЛТПП". А еще в январе в публичном пространстве зазвучали требования прекратить экспорт латвийских лекарств в Россию. А те предприятия, которые на это не согласятся, отстранить от доступа к госзаказам.
Но фармацевтика сегодня – единственная полноценная и успешная отрасль латвийского производства и науки. Страны СНГ, в том числе Россия и Белоруссия, – основные рынки сбыта их продукции. Выход на любой новый рынок в этой отрасли занимает от 3-х до 7-ми лет. Поэтому, как справедливо заметил Петерис Апинис, экс-глава общества врачей Латвии:
"Те, кто сегодня требует от фармацевтических заводов Латвии немедленно прекратить экспорт лекарств в Россию, на самом деле требует закрытия [латвийских] фармацевтических заводов".
Даже в пресловутых пакетах антироссийских санкций запрет на экспорт лекарств нигде не предусмотрен. В прошлом году лекарства в Россию экспортировали 840 ведущих фармацевтических компаний мира, в том числе украинских. И в то же время латвийские политики ведут себя, как типичные "послушные дикари", замышляя убить единственную отрасль созидательной промышленности, выбросив в итоге в толпу безработных несколько тысяч высококлассных специалистов.
Неудивительно, что никакого "мощного экономического рывка" и водопада инвестиций после вступления в ЕС, ожидавшихся наивными головами, так и не случилось. Разговоры о создании своей созидательной промышленности, о необходимом подъеме уровня образования, так и остаются пустым сотрясанием воздуха.
Школьная система плодит выпускников с эрудицией на уровне дворника или грузчика. И в то же время старшее поколение дворников и грузчиков зачастую имеет высшее образование, которое им просто негде применить.
Сегодня Латвия, одновременно, одна из самых нищих – и, одновременно, самых дорогих стран ЕС. Опрятно одетые пенсионеры, которые копаются в мусорных контейнерах, – уже привычная картина. Возродился знакомый когда-то лишь по книгам "про старое время" промысел старьевщиков. Сегодня это полные сил мужчины средних лет, часто – обладатели изрядно подержанных "бусиков", которые делают свой бизнес на помойках.
И наконец, по употреблению алкоголя Латвия сегодня – на первом месте среди 50-ти стран. Пьют чуть ли не на каждом углу и перекрестке. В Сейме давно муссируется идея создания детского вытрезвителя. Парламент принял изменения в правилах торговли алкоголем, сократив время его продажи (с 10-00 до 20-00) и подняв возраст алкогольного согласия (с 18 до 20 лет). Но это просто "покраска фасада" в доме, где уже сгнили все несущие конструкции. Вот печальные итоги близящегося юбилея.
Русский апогей
Еще один юбилей ждет нас 1 мая. В этот день того же, 2004-го года в Риге прошла самая крупная и последняя мощная манифестация русских Латвии. По оценкам организаторов, Штаба защиты русских школ, в ней и состоявшемся у Памятника освободителям митинге-концерте, с учетом ротации, приняло участие около ста тысяч человек.
Да, формально это масштабное событие проходило в рамках акций по защите образования на русском языке. Но требования к тому моменту выдвигались уже более широкие. Национальное равноправие, естественное в двуобщинной стране. Отмена позорного "института неграждан". Юридически закрепленное двуязычие.
Власть предержащие тогда были просто в истерике: ничего подобного от тех, кого они давно объявили "никем", они не ожидали. Оставался буквально один шаг до того, чтобы выдвинуть экономические требования, объединиться под этим знаменем с латышами – и возглавить этот процесс. Победа русским Латвии тогда буквально сама ложилась в руки…
Но именно в этой точке своего звездного апогея русские Латвии сопротивление "слили", будто в одночасье потеряв к нему всякий интерес.
Фактически русские Латвии сделали сами все возможное, чтобы оказаться в нынешнем нелицеприятном положении. То есть не сделали того, что могли, чтобы его изменить тогда, когда за любое, отличное от официозного, мнение в Латвии еще не бросали за решетку. Как, в общем-то, ничего не сделала и основная масса латышей, чтобы построить действительно независимую страну.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
