Латвийского журналиста Владимира Линдермана уже три месяца держат за решеткой в Рижской центральной тюрьме. По сути, без предъявления обвинения. Якобы где-то прославлял, а где-то оправдывал какие-то военные преступления. Казалось бы, ну не понравилось властям, что пишет у себя на Facebook* строптивый журналист с темным революционным прошлым. Бывает.
В чем проблема? Заведите на него уголовное дело – все честь по чести, изучайте под лупой, проводите экспертизы, сверяйте с уголовным кодексом. Вызывайте на допросы раз в месяц или год. Но в тюрьме-то его зачем все это время держать? Он ведь никому не угрожал, ни к чему не призывал, драки не устраивал, даже в мелком хулиганстве замечен не был!
Скажите мне, налогоплательщики мои дорогие, в чем смысл держать месяцами в казенном доме подозреваемого в такой мелочи, как излишняя вольность? На полном государственном обеспечении. Это при том, что, по словам министра внутренних дел Латвии Кристапса Эклонса, у полиции сейчас нет денег на оплату счетов за электроэнергию. Из экономии им сейчас приходится отключать горячую воду в клозетах в полицейских участках.
Но это же просто жесть какая-то. Стражи порядка круглосуточно патрулируют улицы наших городов, защищая граждан от реальных преступников, а им в перерывах даже руки после туалета горячей водой не помыть и свет лишний раз не включить там же? Это, скажу я вам, очень нерационально.
А выход, между тем, есть. Да-да, вы правильно поняли, к чему я клоню! Линдермана надо выпускать. Да и сидящего по похожему делу Руслана Панкратова тоже. Возможно, в латвийских казематах таких подозреваемых в политических псевдо-преступлениях еще с пару десятков наберется. Не удивлюсь!
Но лидеры Евросоюза призвали всех к жесткой экономии в преддверии надвигающегося на нас кризиса. И если делать выбор между горячей водой для полиции и трехразовым питанием арестованных ветеранов-журналистов (плюс расходы на их охрану, электричество, воду и отопление), то тут и думать нечего. Свободу – Линдерману, свет и воду – в клозеты!
От рижского политического узника, непонятно за что томящегося на нарах, по-прежнему приходят письма – и это радует. Друзья выписали ему латышские газеты, поскольку больше всего журналист в неволе страдает от недостатка информации. Еще в камере выручает радио. Хотя и не радует.
Письмо от Ильича:
"Слушаю "Латвийское радио – 4". Ведущий сообщает, что российскому оппозиционеру продлили пребывание под арестом еще на два месяца. И возмущенно добавляет, что на судебное заседание не пустили журналистов. Почему не пустили? Чтобы народ не узнал правду. Потому что Россия, тоталитаризм и прочее. Но, черт возьми, в Латвии на суд по мере пресечения – а речь идет именно о нем – не пускают НИКОГДА и НИКОГО: ни журналистов, ни родственников, ни друзей!
И если в России хоть иногда кого-то пускают, то это невероятный для Латвии уровень открытости.
Но, скорее всего, и в РФ суды по мере пресечения проходят в закрытом режиме. А "Латвийское радио – 4" просто не упустило возможность пнуть Россию. Это модно и выгодно. Не пустили журналистов, сатрапы!
Например, в прошлом году в Риге суд по существу дела – а не по мере пресечения – над журналистом Юрием Алексеевым проходил в закрытом режиме. Хотя для этого не было никаких веских оснований. Вот где был реальный, а не высосанный из пальца повод для возмущения.
И о поэзии
В рассказе о [русском поэте Борисе] Чичабабине меня несколько царапнуло упоминание поэта Юрия Кузнецова в негативном контексте. На самом деле, это очень крупный поэт. В его стихах есть магия, волшебство. Попробую по памяти воспроизвести одно его стихотворение...
Когда склонился этот свет к закату,
Зашевелились кости мертвеца:
– Меня убила родина за правду,
Я не узнал ни одного лица...
Заговорили голоса из бездны,
Затрепетала полоса теней:
– Не поминай убийц. Они известны.
Открой нам имя родины твоей...
Но если имя родины откроет,
Ее убьют чужие и свои.
И он молчит, и только бездна воет
В живом молчанье смерти и любви.
Сильный поэт. Раз уж речь зашла о поэзии... Прочел "Взвод" [Захара] Прилепина. О русских поэтах-офицерах. Открытием для меня стал Федор Глинка. Да-да, тот самый. "Не слышно шума городского" и "Колокольчик, дар Валдая". В некоторых его стихах есть прорыв в конец XIX-начало XX века. Будучи крайне болезненным ребенком, прожил очень долгую жизнь. Избежал и гибели на войне, и слишком тяжелого наказания за 1825 год. Декабристом в прямом смысле не был, но был доверенным лицом Милорадовича, который плел какой-то свой заговор, вел свою игру..."
* – социальная сеть Facebook принадлежит корпорации Meta, признанной в России экстремистской.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
