В среду, 12 октября, в эстонских СМИ появилось обширное интервью с теологом Тартуского университета Андреем Шишковым. Вынесенные в начало материала фразы дали надежду на понимание смятенных чувств прихожан православных церквей Эстонии на фоне противостояния эстонского государства позиции Русской православной церкви в отношении происходящего на Украине. Но это, как оказалось, на первый взгляд.
По мере знакомства с содержанием ответов теолога Андрея Шишкова на вопросы журналиста становится понятно, что якобы понимание людей – всего лишь привлекательная форма, в которой подаются вполне конкретные идеи по организации раскола в Русской православной церкви.
Напомним, государство Эстонии потребовало от митрополита Евгения прямого осуждения позиции патриарха Кирилла, благословившего российских солдат на праведную борьбу с общемировым злом – нацизмом, для которого полигоном в последние годы стала Украина, где после переворота в 2014 году власть захватили ставленники коллективного Запада.
Шантаж – дело тонкое
Кстати, обращает внимание, что все чаще эстонские СМИ используют в отношении Русской православной церкви в Эстонии название "Эстонская православная церковь", создавая и визуально, и ментально незримую границу между местными приходами и Московским патриархатом. Пропаганда обычно так и работает – в сознание людей намеренно внедряются те образы и отношение, которые нужны ее инициаторам. Отколоть от Московского патриархата РПЦ в Эстонии, обратить русских прихожан в свою антироссийскую нацистскую веру – вот цели, которые эстонские власти преследуют, шантажируя митрополита Евгения.
Интервью начинается с обсуждения ультиматума министра внутренних дел Лаури Ляэнеметса митрополиту Евгению, согласно которому от последнего требуется однозначно осудить высказывания главы Русской православной церкви патриарха Кирилла под страхом утраты постоянного вида на жительство в Эстонии. По словам Андрея Шишкова, подобные ультиматумы светских властей церкви – "это достаточно редкая вещь, потому что, как правило, православная церковь всегда очень лояльна к тем властям, в чьей стране она находится".
"Но существуют, например, такие истории, когда в стране существует две юрисдикции, и в отношении иерархов одной из этих стран проводятся какие-то репрессии. Например, в Северной Македонии в нулевых годах архиепископ сидел несколько раз в тюрьме по разным обвинениям. Из недавних историй стоит привести пример Украинской православной церкви Московского патриархата, которая после начала войны оказалась в ситуации фактически пятой колонны, когда она принадлежит к Московскому патриархату, чей патриарх фактически прямо и недвусмысленно поддерживает войну. На Украинскую православную церковь оказывалось давление со стороны различных политиков, в том числе представителей разных фракций Верховной рады. И в итоге украинское государство в лице Департамента по делам религий встало фактически на защиту украинской церкви, гарантировав, что ее деятельность не запретят, что не последуют репрессии. Это оказалось необходимо для того, чтобы украинская церковь смогла собраться. Она провела собор и отделилась от Московского патриархата", – рассказал Шишков.
И, собственно, этим рассказом обозначил, какова может быть предпочтительная для эстонских властей дорожная карта РПЦ в Эстонии. Следует отметить, что сам Андрей Шишков уже выразил протест против позиции патриарха Кирилла и призвал митрополита Евгения дистанцироваться от главы Московского патриархата. По мнению Шишкова, "требование Министерства внутренних дел к митрополиту Евгению выразить позицию по отношению к действиям патриарха Кирилла вполне справедливо". Видите ли, в эстонском обществе есть запрос на это.
При этом Шишков мягко проговорил те ключевые точки, на которых формируется полярное отношение, эксплуатируемое в политике. То есть запрет на деятельность церкви не нужен, поскольку "митрополит Евгений, хоть и глава Эстонской православной церкви, но он все-таки лишь один из ее членов": "И нужно смотреть – призывают ли, например, какие-то священники или миряне к каким-то экстремистским вещам или, наоборот, они поддерживают антивоенные заявления и помогают украинским беженцам, что довольно частая история в приходах".
За кадром остался факт того, что украинским беженцам помогают не потому, что против России или позиции патриарха Кирилла и Московского патриархата, а потому что милосердие и человеческое участие – часть русского менталитета и православной веры. Но теолог Шишков эти нюансы даже не проговорил, намеренно политизировав суть вещей.
Куда толкают РПЦ в Эстонии
Далее речь пошла о запрете на деятельность митрополита Евгения, за которой еще не стоит запрет на деятельность РПЦ. По словам Шишкова, репрессии в отношении митрополита Евгения не означают гонение на церковь. Таким образом теолог прорисовал границу между священниками как людьми и самой церковью как институтом. То есть дал сигнал прихожанам, что можно, а в контексте происходящего и нужно воспринимать позицию патриарха Кирилла не как откровение священнослужителя и отношение Православной церкви к происходящему, а как частное мнение светлого человека.
И тут же, что называется, стрелки перевели на простых смертных. Шишков отметил, что "простые прихожане боятся в этой ситуации неопределенности, когда непонятно, действительно ли будет запрет на деятельность церкви, действительно ли закроют храмы, лишатся ли они тогда возможности участвовать в богослужениях или нет". Шишков говорит о людях так, будто у тех не может быть в принципе собственного сознания и гражданской позиции, личного мнения о происходящем.
При этом Шишков подчеркивает, что митрополит Евгений для прихожан – всего лишь "глава Эстонской православной церкви, то есть он предстоятель, который управляет этой церковью"; что люди "будут, конечно же, недовольны этим, потому что любой запрет такого рода будет означать, что потенциально такого же рода запрет или репрессии могут быть применены и к духовенству, и даже к отдельным прихожанам". Таким образом, теолог прорисовал картину, в которой аморфная масса людей ничем не озабочена в принципе, кроме собственного страха. Возможно, на самом деле страха и нет, а есть трезвое понимание политических условий, в которых приходится жить в Эстонии, и разумное поведение, которое не оставляет обезумевшим властям повода для дополнительных репрессий. Но теолог об этой вероятности ничего не сказал.
Зато упомянул случаи осуждения патриарха Кирилла: "Было два случая в марте. Первый это был митрополит Литовский Иннокентий, тоже принадлежащий к Московскому патриархату. Он выпустил антивоенное заявление, в котором, помимо всего прочего, говорилось, что он не поддерживает политические взгляды патриарха Кирилла. Тем самым он дистанцировался от него. Вторым был глава зарубежных русских приходов в Париже, митрополит Иоанн, который тоже выпустил личное заявление. Там еще было заявление епархиального совета, где они тоже довольно ясно и жестко осудили войну, даже сказав несколько слов в адрес патриарха Кирилла. То есть два таких примера, когда осудили персонально патриарха Кирилла. Был еще митрополит Берлинский и Германский Марк, который в целом осудил войну в одном из интервью немецкому изданию".
Шишков подчеркнул, что "это явление не массовое": "Если мы не берем, конечно, Украинскую православную церковь, которая уже отделилась. И внутри этой церкви, до отделения, конечно же, позиция была однозначная с самого начала войны".
На вопрос о том, в каких случаях государство может вмешаться в церковные дела на законных основаниях, Шишков сказал, что "в данном случае светское государство не означает, что государство не может вмешиваться, вообще никак не трогать церковь": "То есть это ситуация общественного кризиса, который, в общем-то, произошел, поскольку эта тема обсуждается, она дискуссионная. Государство вправе потребовать от церкви определить свою позицию".
По словам теолога, "митрополита Евгения попросили не осудить патриарха Кирилла, а прояснить свою позицию – он присоединяется или не присоединяется к патриарху Кириллу", а это "немножко разные формулировки".
Лукавство теолога заметно. Поскольку любые мало-мальски не в тренде политической повестки властей рассуждения могут фактически обернуться репрессиями против самого теолога. И он, намудрив с формулировками и не раскрыв сути их содержания, вернулся к тому, что запрет на церковь – это лишь отдельные мнения на уровне дискуссии, а не намерение власти.
Дьявол кроется в деталях
Далее пошла речь о том, что "синод Эстонской православной церкви Московского патриархата недавно снова осудил войну", но главе лютеранской церкви Урмасу Вийльма осуждение войны показалось недостаточным. Шишков пояснил, что митрополит является председателем синода, что решение синода не может быть выпущено без мнения митрополита, что он ставит первую подпись под этим решением.
"Но, честно говоря, это обращение синода прозвучало достаточно слабо, потому что та риторика, которую выбрал синод, как мы видим, не удовлетворила Министерство внутренних дел. Действительно, в ней очень много таких двусмысленных вещей, которые можно понять двояко. Когда к слову "война" подбираются эвфемизмы – "происходящие события" или "конфликт". Когда война ни разу не названа незаконной и несправедливой. Но главное там отсутствует, собственно, главный вопрос, который задает общество, – согласен митрополит с позицией патриарха Кирилла или нет? Насколько я понимаю, именно ответа на этот вопрос сейчас ждут", – сказал Шишков.
Следует подчеркнуть в связи с этим, что ответа требуют власти Эстонии и та часть общества, которая попала под действие антироссийской пропаганды. В речах обычных спикеров такие обобщающие выражения в условиях информационной войны являются вполне понятным инструментом. Но в речи теолога выглядят как признак явной ангажированности. И, чтобы смягчить эти оттенки, Шишков добавил: "Что касается архиепископа Урмаса Вийльма, то его реакцию тоже можно понять, потому что, если государство взяло палку и как бы грозит ею Эстонской православной церкви, нет никаких гарантий, что в какой-то момент, когда-нибудь оно не сможет пригрозить лютеранской церкви в ситуации общественного кризиса. Поэтому, чтобы как-то не создавать прецедент, глава лютеранской церкви, в общем, выступает с предложением снизить градус напряжения".
Чтобы уж совсем не провалиться в болото опасной дискуссии, Шишков мягко указал на то, что существует "некоторый сбой в коммуникации между церковью и государством", что "церковь и государство друг друга не очень понимают", что "нужно немного остыть и наладить диалог, встретиться и прояснить все вопросы".
"Если митрополит Евгений найдет слова, чтобы выразить свое отношение к позиции патриарха Кирилла, который, в общем, договорился уже до откровенной ереси, когда сказал, что смерть на войне смывает все грехи, это просто противоречит церковным вероучениям. Этого достаточно, например, даже для того, чтобы квалифицировать его как еретика. Но для этого должен собраться собор, который мог бы его осудить. А с другой стороны, если он (митрополит) этого не сделает по каким-то причинам, то действительно его, наверное, ждет лишение вида на жительство. И тогда главный вопрос, который встанет перед Эстонской православной церковью, – как организовать управление церковью в его отсутствие", – сказал Шишков.
Вот он – момент истины. Теолог фактически отказал РПЦ в праве быть основой нравственного отношения к народу, Родине. Напомним, Русская православная церковь еще в периоды захватнических войн Наполеона и Гитлера благословляла защитников Отечества на праведную войну, которая являлась актом защиты страны, веры, дома, семьи, своего народа. По сути, теолог повел себя не как специалист области, где история и нравственность должны бы идти рука об руку, а как ангажированный пропагандист ведущей политической линии правящего режима. Подчеркнем, линии, которая по всем признакам повторяет приход к власти Гитлера в 1930-е годы прошлого века.
Какой сценарий предпочтут в Эстонии
Далее Андрей Шишков порассуждал о том, что может последовать в случае невыполнения митрополитом требования эстонских властей. На это у теолога есть "четыре сценария возможного развития событий: уход в катакомбы, переход под крыло Константинополя, принудительная автокефалия или добровольная автокефалия". И пояснил, что уйти в катакомбы – это когда "люди, лишенные возможности служить в храме, будут служить по домам".
Шишков отметил, что "тем самым они, в общем, выпадут из поля зрения общества совсем": "Это радикализирует общество, как показывает история, они довольно быстро радикализируются. Скорее всего, это произойдет не со всей Эстонской православной церковью, а с какой-то ее частью, может быть, наиболее активной".
В этом объяснении считывается намек на то, как следует воспринимать такую несогласную с властями часть прихожан – не просто оппозиция, а сепаратисты. В принципе еще ничего не случилось, а уже создан ярлык, согласно которому: если не подчинишься и "уйдешь в катакомбы", отношение будет как к ячейке некой террористической организации.
Шишков продолжил: "Другой сценарий – это переход в Эстонскую апостольскую православную церковь. Возможно, в случае запрета какая-то часть людей действительно перейдет в апостольскую церковь. Сложно прогнозировать, какая часть, потому что отношения между двумя церквями напоминают немножко холодную войну. То есть у всех накопились взаимные обиды, и нужна, в общем, достаточно большая воля к тому, чтобы переступить через это. А возможен, наверное, латвийский сценарий".
Напомним, отделение русских православных церквей в бывших республиках СССР от Московского патриархата – это, похоже, вполне желательная история для приверженцев Запада. Поэтому неудивительно, что о возможном отделении РПЦ в Эстонии начинают потихоньку говорить. А пока желательность такого процесса Шишков завуалировал измышлением, что, скорее всего, "Евгений будет митрополитом в изгнании": "Потому что, наверное, синод будет надеяться, что ситуация изменится и ему разрешат въехать через какое-то время. Но при этом перед Синодом встанет проблема, как управлять церковью в отсутствие предстоятеля".
Тем самым теолог подсказал государству, что надо сделать так, чтобы синод не имел подобной надежды. Тогда давить на РПЦ станет легче. И латвийский сценарий, то есть постепенно отделение РПЦ от Московского патриархата, станет вполне реален.
Удар по Русскому миру – удар по русской душе
Под конец интервью собеседники вернулись к настроениям простых смертных. Шишков отметил, что среди прихожан царят страх и раздражение: "Страх из-за того, что действительно может последовать запрет на деятельность и храмы закроют. Раздражение – люди чувствуют несправедливость в сложившейся ситуации, поскольку вся эта атмосфера делает их виноватыми".
Последний посыл, брошенный теологом, окончательно подтвердил акценты, которые, на самом деле, преследовались в опубликованном интервью. Шишков сказал, что "при этом люди не чувствуют себя виноватыми, потому что очень многие из них не поддерживают войну, помогают украинским беженцам". Теолог опять воспользовался приемом софистического утверждения – если человек против войны, то помогает украинцам, а если за – то не помогает. То есть Шишков вновь нивелировал экзистенциальное качество истинно православного человека, истинно русского человека.
А именно, русские не бьют лежачих, не вымещают свою боль и злость на женах и детях вражеских солдат, не издеваются над пленными. А потому это нормально, когда прихожане РПЦ помогают украинцам, бежавшим из зоны боевых действий. И это вовсе не значит, что эти прихожане в глубине души однозначно против денацификации Украины, чем, собственно, и занимается армия России. И тем более не значит, что эти прихожане в глубине души не согласны с благословением патриарха Кирилла россиян на защиту Родины и Русского мира от неонацистов.
Более того, говоря о том, что "беженцы с востока Украины приходят в православные храмы", а значит "храм Московского патриархата оказывается приемлемым", теолог фактически попытался вновь к сути православия прилепить ангажированные политические идеи.
То есть, если украинец в Эстонии против войны, значит не ходи в приходы РПЦ? Или, если ты ходишь, значит эти приходы по идеологическому содержанию и чувствам уже дистанцированы от Московского патриархата?
Вот так в Эстонии осуществляется "мягкое" давление на русских, русскоговорящих всех национальностей, вот так ведется незримая война на фронте сознания и душ человеческих.