На этой неделе журналисту Baltnews удалось пообщаться с заключенным в Эстонии на пять с лишним лет за якобы преступление против государства антифашистом и правозащитником Сергеем Середенко и узнать подробности того, как продвигается его дело в судебных инстанциях эстонской "демократии".
Напомним, Государственный суд Эстонии принял в первой половине марта к рассмотрению апелляцию по делу антифашиста, в связи с чем адвокат Сергея Середенко – Владимир Садеков отметил, что это говорит о возможности ошибки в логике обвинения. До этого Сергей Середенко был признан виновным двумя нижестоящими судами.
А с логикой, судя по всему, у эстонских обвинителей, действительно, что-то не так. Как рассказал Сергей Середенко Baltnews, первоначально подход у эстонского суда был следующий – "Да, Конституция не разрешает ограничивать свободу слова в интересах государственной безопасности. А зря".
То есть, пояснил Середенко, такое отношение к основному закону следует понимать буквально: "Этого там нет, но это там должно быть". Вот так люди соблюдают Конституцию. У эстонцев своеобразное отношение к Конституции: там есть все, что нам нужно (даже если его там нет) и там нет ничего из того, что нам не нужно (даже если оно там есть)".
Далее на отдельных примерах из апелляционной и кассационной жалоб Середенко показал, как своеобразно интерпретируют содержание законов в Эстонии, когда государству требуется кого-то наказать по надуманным обвинениям.
Итак, Сергея Середенко осудили по статье 235-1 Пенитенциарного кодекса (ПК), которая противоречит статье 45 Конституции, касающейся свободы слова.
Согласно ч. 1 ст. 235-1 ПК, "Отношение против Эстонской Республики" создание или поддержание отношений с иностранным государством, иностранной организацией или лицом, действующим по заданию иностранного государства, с целью совершения преступления, установленного статьями 231, 232, 233, 234, 234-2 или 235 настоящего Кодекса, – наказываются тюремным заключением на срок до шести лет".
"Суд увидел отношения против Эстонской Республике в моих статьях, выступлениях, книгах, то есть в деятельности, которая охватывается статьей 45 Конституции", – отметил Середенко.
Согласно статье 45 Конституции, "каждый имеет право свободно распространять идеи, мнения, убеждения и прочую информацию в устном, печатном и изобразительном виде либо иным способом". При этом "данное право может быть ограничено законом в целях охраны общественного порядка, нравственности, прав и свобод, здоровья, чести и доброго имени других людей. Кроме того, это право может быть ограничено законом применительно к государственным и муниципальным служащим в целях защиты государственной или коммерческой тайны, ставшей им известной в силу служебного положения, либо информации, полученной ими в конфиденциальном порядке, а также в целях защиты семейной и частной жизни других людей и в интересах правосудия".
Середенко пояснил: "То есть в ст. 45 Конституции мы видим вполне исчерпывающий перечень случаев, на основании которых закон может ограничить свободу слова. Однако в этом перечне нет угрозы государственной безопасности, что мне инкриминируется. Следовательно в общем случае свобода слова не может быть ограничена соображениями государственной безопасности".
Также правозащитник отметил, что из этого правила есть исключение: "Ст. 130 Конституции предусматривает, что во время чрезвычайного или военного положения в интересах государственной безопасности и общественного порядка, в случаях и порядке, предусмотренном законом, права и свободы лиц могут быть ограничены, и на них могут быть возложены обязанности".
Но, подчеркнул Середенко, "в Эстонии не объявлено чрезвычайного или военного положения": "Не было его и когда я совершал свои "мыслепреступления". В мирное же время свобода слова не может быть ограничена по соображениям госбезопасности".
Видимо, догадываясь о несоответствии предъявляемого обвинения букве закона, Харьюский уездный суд согласился с тем, что статья 45 Конституции не допускает в качестве ограничителя свободы слова государственную безопасность, но сослался при этом на часть 2 статьи 10 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод (ЕКПЧ).
А согласно этой статье, "осуществление свобод может быть сопряжено с определенными формальностями, условиями, ограничениями или санкциями, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности, территориальной целостности или общественного порядка, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья и нравственности, защиты репутации или прав других лиц, предотвращения разглашения информации, полученной конфиденциально, или обеспечения авторитета и беспристрастности правосудия".
"Международные правозащитные конвенции дают минимальный стандарт защиты прав человека, который может быть расширен национальными законодательствами стран-участниц. Конвенция принята для защиты прав человека. Применение Конвенции о защите прав человека и основных свобод для ограничений прав и свобод можно смело назвать эстонским Ноу хау", – заключил правозащитник.
Эти аргументы изложены в апелляции по делу Сергея Середенко, которую Государственный суд принял к рассмотрению.
Остается надеяться, что в высшей судебной инстанции с логикой окажется несколько лучше, чем у их коллег, и судьба эстонского антифашиста будет решена по справедливости.
